«Порт-Артурская икона – самая боевая!»
Павлишин Г.Д.
12.10.2006
С историей Порт-Артурской иконы Пресвятой Богородицы на Дальнем Востоке неразрывно связано имя гениального мастера, Народного художника России, лауреата Государственной премии СССР и многих международных конкурсов, автора уникальных мозаичных картин из драгоценных камней, которые украшают Дом приемов Правительства Хабаровского края и коллекции многих иностранных ценителей высокого искусства Г. Д. Павлишина. Именно Геннадий Дмитриевич выполнил для этой иконы несколько драгоценных киотов, украсив каждый неповторимой мозаикой, посвященной городу, в которой пребывают чтимые ее списки. Этот замечательный мастер выделил в своем плотном рабочем графике время, чтобы рассказать редакции и читателям портала «Православие на Дальнем Востоке» о своем знакомстве с этой иконой и о той благодатной помощи, которую Пресвятая Богородица подает ему через эту икону.
– Уважаемый Геннадий Дмитриевич, расскажите, как состоялось ваше знакомство с этой иконой.
– Все началось с того, как протоиерей Сергий Мещеряков, в бытность свою настоятелем храма святого благоверного князя Александра Невского, попросил мою дочь Ирину сделать список Порт-Артурской иконы Пресвятой Богородицы для своего храма. И уже с этого момента начали происходить удивительные вещи.
Для начала необходимо было выбрать доску для иконы. В моей столярке как раз были подходящие, толстые, немного обгорелые доски. Я пошел, и, совершенно не придавая этому значения, обрезал доску, и Ирина начала писать икону. Когда она закончила работу, необходимо было ее украсить, и я обратился к Виктору Масюку, моему знакомому геологу, который часто привозил мне необходимые камни, чтобы он продал мне необходимые для этого драгоценные камни. Я закупил у него двенадцать крупных волынских топазов (я как раз хотел украсить икону ими по числу двенадцати апостолов). И тут меня словно осенило – ведь это топазы из тех краев, где стоит Киево-Печерская Лавра, где десять тысяч молящихся по грошику собирали пожертвования на эту икону, когда она явилась в видении старику-матросу. И мы решили полностью отделать ее волынскими топазами, для чего я еще закупил этих камней. А через некоторое время я вспоминаю, что и доска, на которой икона была написана, тоже связана с историей самой иконы. А история это такова.
Как-то главнокомандующий Дальневосточным военным округом генерал Чечеватов попросил сложить в здании штаба округа камин. Огнеупорный кирпич для камина мне привезли в довольно-таки необычном ящике. Как оказалось, это был ящик от снарядов, предназначавшихся для русско-японской войны. И действительно, сейчас таких не делают – он был длинный, обгорелый, из мощных кедровых досок. И надо же, какое удивительное стечение обстоятельств – для Порт-Артурской иконы была взята доска от ящика для снарядов русско-японской войны, а украшена она была волынскими топазами. Ведь это просто настоящее чудо!
– Если ваше знакомство с ней началось с чуда, то чудеса на этом не закончились?
– У меня с этой иконой связано множество удивительных чудес. Вот одно из самых ярких.
В один из дней мы с моей женой Ниной Николаевной работали в 10 часов вечера в мастерской. Я стал ставить мозаику с изображением крейсера «Варяг» на шлифовальный станок, начал переворачивать – и стекло, на котором лежала мозаика, внезапно лопнула. И длинный кусок стекла, формой похожий на карандаш, пробивает мне указательный палец – вонзается в подушечку пальца, проходит вдоль кости и вылезает наружу у основания пальца. Палец тут же распух, а все руки у меня измазаны эпоксидной смолой. Я кое-как вытянул стекло зубами, а Нина Николаевна наспех замотала мне руку лейкопластырем. И я в сердцах говорю: «Господи, я и так устал, опаздываю… Ангел-Хранитель, ну почему Ты мне не помогаешь?» Потом я понимаю, что не стоит все же так говорить, падаю перед иконой на колени и говорю: «Господи, помилуй меня, грешного!», а сам думаю – как же мне завтра это все шлифовать? А утром встал – от раны ни следа!
– Действительно, чудо! А когда Вы для этой иконы делали свои знаменитые резные киоты, происходило ли что-либо подобное?
– С изготовлением киота для иконы, которая находится во Владивостоке, случилась такая история. Мы как-то были во Владивостоке, и на службу пошли в кафедральный собор, но к иконе, которая тогда находилась в епархиальном домовом храме, не поехали. Затем, через несколько дней, мы вернулись домой. А к вечеру дня возвращения моя дочь стала жаловаться: что не станешь делать – все из рук валится. Ничего не получается, и работа стоит… Мы сразу же решили вернуться во Владивосток, поехать к иконе. Приехали мы туда уже через три дня и сразу же направились в епархиальный храм. Нам открыли, а икона там на деревянном ящичке стоит. И тут я чувствую, что сама Богородица мне как будто подсказывает что-то, и я про себя говорю: «Ты хочешь, чтобы я сделал для Тебя одежды. Богородица, миленькая, разреши!» И вот, я стал делать обмеры, и тут ко мне подходит человек, послушник, наверно, и говорит: «А почему Вы нашу икону трогаете? Этого нельзя без благословения делать!» Я ему отвечаю: «Вот, Богородица просит, чтобы я Ей одежды сделал». Он сразу же оттаял, только сказал: «Сделайте, пожалуйста, поскромнее, а то недавно у нас кафедральный собор обокрали, хотели эту икону украсть».
А когда мы сделали этот киот, для того, чтобы увезти его во Владивосток, должен был подъехать длинный крытый грузовик – высота киота была около 4,2 метра вместе с крестом. Чтобы заплатить за перевозку, нам не хватало тридцати тысяч. И что вы думаете – вскоре стучится в дверь человек, приносит в конверте тридцать тысяч и уходит.
Я вообще хочу сказать, что когда я работаю для этой иконы, у меня все спорится – камни как будто ангелы на руках носят! И у меня есть мечта такая – чтобы в каждом городе была своя икона, украшенная драгоценными камнями. Ведь за годы советской власти, когда большевики обдирали дочиста драгоценные оклады икон и ведрами выносили камни, вынутые из киотов, словно как вихрь прошелся – ничего не осталось от былой красоты. И поэтому просто грех будет на нашем народе, если в каждом городе не будет хотя бы по одной иконе, достойно украшенной драгоценными камнями.
– А как Вы думаете, Геннадий Дмитриевич, есть ли что-то особенное в этом образе, что отличает его от всех прочих икон Пречистой?
– Я вам расскажу еще одну историю, связанную с этой иконой. Когда был заказан один из киотов, я договорился о сотрудничестве с руководителем одного предприятия, который должен был изготавливать для меня необходимые детали киота. Он обещал, что мои заказы будут выполняться в первую очередь. У него работали двое резчиков – молодой и пожилой. Я нарисовал им все необходимые эскизы и предложил им свои консультационные услуги. Через два дня я приезжаю в мастерскую и обнаруживаю, что работа над кивотом была лишь слегка начата, а потом брошена. А ситуация складывалась так, что вскоре должен был приехать в Хабаровск Святейший Патриарх Алексий II, и отец Сергий Мещеряков, попросил меня ускорить работу над киотом. И когда я пришел вновь в мастерскую этой фирмы, я увидел, что работы с тех пор почти не продвинулись. На мои упреки в том, что мастера попросту бездельничали (и действительно, они сделали только остов киота, и то вчерне), молодой резчик стал, глядя в глаза, лгать мне о том, что они-де не справляются с заказами, при этом небрежно тыкая пальцами в остов киота. А пожилой резчик взял, да и пнул ногой лежащий киот, выругавшись при этом чуть ли не матом. Мне пришлось уйти ни с чем. А через три дня руководитель предприятия звонит мне и рассказывает, что у молодого резчика, который тыкал в киот пальцами, эти пальцы отрезало, а пожилого резчика, оствавшегося ночевать в мастерской, ночью убили, не тронув при этом ничего в мастерской – а в мастерской и компьютеры, и прочая техника стояла…
И поэтому, я могу вам сказать, что это – по-настоящему боевая икона! Только на ней Пресвятая Богородица изображена как Воительница и Покровительница. Ведь все остальные образы Ее – очень мягкие, женственные, а здесь она стоит на сломанных самурайских мечах, в руке держит плат с Нерукотворным Образом Спасителя, рядом с Ней Архистратиг Михаил с пламенным мечом и Архангел Гавриил, а над Ней – Сам Господь Саваоф. И в мире таких, боевых икон, как Порт-Артурская, больше нет.
– Спаси Вас Господи, Геннадий Дмитриевич, за интервью.
