Эвены и христианство
Афанасьева Н. Р.
28.03.2008
Христианство утвердилось в быту и сознании эвенов далеко не так формально, как кажется на первый взгляд. Этому способствовала интенсивная миссионерская деятельность среди эвенов Охотского побережья православного духовенства с XVIII no XIX век.
Христианство в форме Православия пропагандировалось и насаждалось среди эвенов до самой революции всеми возможными методами и средствами. При этом духовенство довольно гибко приспосабливалось к особенностям кочевого быта, традициям и психологии эвенов. Церковные обряды совершались в любое время года, так, как было удобно кочевникам. Венчали молодоженов нередко спустя несколько лет после фактической традиционной свадьбы. Крестили детей тоже согласно традициям эвенов — спустя год после рождения или даже в три и 5 лет. Отпевание умерших в тайге часто совершали и заочно над горсткой земли, привезенной родственниками с их могил, а затем «отпетая» горсть земли увозилась обратно и рассыпалась над могилами.
Исповедовали эвенов так же упрощенно, не требуя устной исповеди и покаяния, — «отпущением грехов». Православные проповеди священники стремились читать перед эвенами на их родном языке или с помощью переводчиков. Беднейших прихожан, не имевших возможности приезжать на ежегодные церковные богослужения из-за отсутствия оленей, священники навещали сами, разъезжая по тайге, и все церковные службы и обряды совершали в «долг» — в счет будущей охоты. При этом они продавали иконы, нательные кресты за самую низкую плату.
Деятельность церкви и священников — миссионеров принесла свои плоды: уже в прошлом столетии эвены из всех тунгоязычных народностей отличались особой внешней набожностью и религиозностью даже в самых отдаленных таежных местах, куда духовенство не заглядывало.
Все эвены носили нашейные кресты, не снимая их. Бережно хранили в специальных чехлах иконы, которые развешивали в юрте за перекладину стенового каркаса в переднем углу юрты, напротив входа. Назывались иконы нэнун — «святыни». Этот старинный термин, видимо, связан с верованиями дохристианской эпохи. Во время кочевок иконы перевозились на специальном олене – нэн урук—»носителе святынь». В качестве нэн урук выбирали самого красивого оленя белой или пестро-белой масти, с нетронутыми рогами, подпиливать которые было запрещено. Молились утром после сна и вечером перед сном на иконы и никогда не забывали, войдя в юрту соседа, приходя в гости к сородичам или в избу оседлых друзей — русских старожилов, перекреститься и после этого поздороваться. В семьях эвенов было принято с особым благоговением совершать молитвы перед сном, на ночь и утром после сна: муж и жена обменивались рукопожатием, целовались и прощались на сон грядущий с детьми. Утром после пробуждения от сна выполняли тот же ритуал и здоровались, прежде чем сесть за стол. Перед едой и питьем осеняли себя крестом.
Отмечались эвенами и все православные праздники. В такие дни вынимались из чехлов иконы, перед ними зажигались тонкие, освященные в церкви восковые свечи, приобретенные заранее.
Любой труд в христианские праздники, кроме приготовления еды и присмотра за оленями, считался «грешным». В праздники люди совершали омовение — умывали лицо и руки, одевались в нарядные одежды, особо торжественно приветствовали друг друга, ходили в гости друг к другу, торжественно принимали у себя гостей, устраивали развлечения для молодежи. Из множества православных праздников, не считая Рождества и Пасхи, наиболее почитаемыми были у эвенов дни Пресвятой Богородицы и святого Николая-угодника, покровителя всех странствующих. Николин день отмечался два раза в год — зимой и весной. Назывался он Миколь день, а все остальные праздники, включая Рождество и Пасху, — Спетой день.
К числу немногих печатных источников по истории эвенов можно отнести также церковные религиозные издания на эвенском языке. Однако язык эвенов (как и этнография этой народности) в XIX веке не является объектом специального научного исследования. Эвенский язык, считавшийся в те времена «тунгусским наречием», интересовал в основном миссионеров и деятелей официальной Церкви с целью широкого и глубокого распространения христианства.
Тем не менее, среди русских миссионеров встречались и серьезные ученые, которые внесли свой вклад в этнографическую науку о малых народах Сибири и Севера. К ним относится архиепископ Камчатский и Алеутский Иннокентий (Вениаминов), впоследствии митрополит Московский и Коломенский. По инициативе архиепископа Иннокентия и его совету охотские священники не без успеха овладевали эвенским языком, на который переводили молитвы, евангельские проповеди, составляли словари и буквари на основе церковно-славянской графики. В 1858 году, например, был создан первый «Тунгусский словарь с молитвами», отпечатанный в Московской синодальной типографии, предназначенный для церковно-приходских школ. В 1859 году там же был издан «Краткий тунгусский словарь». Автором этих изданий был охотский священник, протоиерей Тауйской Покровской церкви Стефан Попов. Труды Стефана Попова по написанию и изданию церковных пособий на «тунгусском наречии» — эвенском языке — вызывали интерес передовой части русского общества того времени. Ими заинтересовались писатели и ученые, в том числе писатель-путешественник И.А.Гончаров.
Из сборника: Записки Гродековского музея. Вып. 18, 2007 год. Культура народов Дальнего Востока.
Иллюстрация: Рустрана.Ру
